Клуб пострадавших от Де Гольда
Этап 2

В этот раз низушка закрутило. При появлении где-то глубоко - он сразу это почувствовал, как и сосущее ощущение под ложечкой - Лодошмыг вновь осел, как куль с мукой. Однако спокойно прийти в себя ему не дали: кто-то сразу же споткнулся об него и полетел кубарем рядом, звонко разгоняя металлический звук по длинному тоннелю. Лонтрамму же это тоже мало помогло - у него в голове всё закрутилось и он отчаянно взмахнул руками, словно птичка, пытаясь взлететь, и плюхнулся в свой же рюкзак.

- Ах ты мелкий... - шипящий и одновременно дрожащий голос донёсся до замутнённого сознания малыша. Потом вдруг кто-то стал его тормошить: - Эй, ты как тут оказался? Тебя здесь быть не должно! Я вызову охра... А, ну да. Точно.

Затем что-то болезнненно ткнуло Лодошмыго прямо в темечко, от чего он пулей вскочил, хватаясь за ушибленное место и зажмурившись от боли: - Ай-ай-ай-ай, чтоб тебя перекосило! Мамочки, больно-то как!

Когда он раскрыл глаза, перед ним уже были два больших, немигающих глаза, смотрящих ему прямо в душу. А ужасные вертикальные зрачки были бы просто невыносимы, если бы не большие исцарапанные линзы круглых очков в серебряной оправе, оказавшиеся на неизвестном. Тот тыкал пальцем прямо в грудь низушку: - Ты откуда тут взялся, малыш? Где твой браслет?

Он схватил доброго сына дома Лонтраммов за запястье и потряс в воздухе. Только сейчас он разглядел, что перед ним стоял никто иной, как человекообразный ящер с большой головой, одетый в белоснежный халат и носящий на руке браслеты. Его чешуя имела приятный зеленоватый цвет, переливающийся в приглушённом свете ламп подводного туннеля. В руке же его был странный предмет - причудливый чекан с резной деревянной ручкой, обожжённой черным узором, а также обсидиановой головой, изображённой в виде вороньей головы, с клювом, глазами и торчащими перьями. Казалось, странный "ворон" улыбается низушку.

- Что? Какой браслет? Да как ты меня назвал?! Я благородный сын дома Лонтраммов, как смеешь ты называть меня ребёнком? - от такой наглости даже опешивший низушек раскалился: он пнул гаду по коленке и шмыгнул в сторону, нахально подняв подбородок и уперев руки в боки, - Я не потерплю оскорблений в мою сторону!

Ящер выпучил глаза и сложился пополам, ухватившись за коленку. Тогда-то в туннеле и раздался звук скользящих шагов. В обрамлении многотонного океанического пейзажа, пробитого мощными прожекторами, в толще подводного города стоял он - высокий и белый как снег ящер в длинном халате. В его руке блистала благородная шпага, чьё остриё сияло в перекрестии света: - Решил сбежать? Трус! И так ты хотел биться со мной за неё, Персист? Ты, выскочка нашей научной группы, думал заполучить её себе?

Зелёный ящер, оказавшийся этим самым Персистом, сразу встал, вытягивая своё оружие в сторону противника. Зрачки были сужены в тонки линии, но дрожащие колени выдавали его настоящие чувства: - Это лишь т-тактическое отступление! Не думай, что уже победил! Н-наш поединок не закончен!

Белый ящер медленно пошёл к ним, направляя клинок на Персиста. Но фигура низушка вызвала у него удивление. Да и сам Лодошмыг был в замешательстве, решительно не понимая что тут происходит. Кажется, его удивление было настолько велико, что он неожиданно озвучил его вслух: - А что происходит...

- А ты кто такой? Приятель этого тонкохвостого, решил помочь его бесславным потугам? Даже вдвоём вам не одолеть меня. Вы лабораторные мыши, вам не достичь моих высот в бою! Смирись, Персист. Ты малодушен и покладист, в тебе нет дикого нрава, с чего бы Аморе выбрать тебя своей парой? Когда он увидит исход нашей дуэли, когда осознает мою удаль, она забудет о тебе! - низким, шипящим звуком выдал белый ящер. Он стремительно набирал шаг, опасно приближаясь к ним. Тут низушек понял - эти двое даму не поделили. И, естественно, должна пролиться чья-то кровь. Он вжался в стенку, нащупывая у себя в кармане прутик. Тот, как на зло, куда-то запропастился, от чего малыш лишь состроил по-детски злобную гримасу.

- Кассат! - крикнул зелёный. И тут эти двое сошлись - их оружия сцепились, будто звери, кусая друг друга. Лёгкая, проворная серебряная шпага, танцующая вокруг Персиста, и менее быстрый чёрный чекан с длинным клювом, неуклюже порхающий в воздухе рядом с Кассатом. Несколько раз шпага продырявила халат, затем полоснула зелёночешуйчатого по щеке и руке, а его дикие отмахи были пропущены без внимания чёткими действиями белой тени.  Вот они разошлись, их хвосты взбудоражено дрожали, а ноздри заходились в тяжёлом дыхании. Низушек же с трудом соображал, где свои. Где же артефакт? Он что-то крикнул им, но они не услышали. Лишь приняли как новый сигнал к бою, сходясь в неравной схватке: - Клювик!

Голос Персиста словно оживил что-то. Мелькающее чёрное оружие словно ожило, обретя вид странной каменной птицы, смеси галчонка и воронёнка, сидящей на топорище в его руках. Взмахом обсидиановых крыльев она сорвалась с обуха, рассекая влажный подводный воздух. Причудливым пируэтом существо пронеслось мимо пронзающий шпаги, сияющей серебристой лозой гарды и руки удивлённого Кассата. Птица издала громкий крик и ткнула свою цель прямо в лоб, едва не добравшись до глаза. Кассат отшатнулся, шипя, но тварь уже начала грызть его гребень, злобно кусаясь и клюя его. Персист же стоял завороженный: - Сработало... Чешуйчатой сын, тот торгаш не зря запросил десять тысяч кредитов...

Поваленный Кассат уже сжался на полу, злобно шипя, а потому каменная птицы потеряла к нему интерес. Её глаз мигнул. В нём отразился низушек, у которого сердце резко упало в самые пяточки его босых ног. Он выставил перед собой ручки, отчаянно ими замахав: - Нет, нет, я не враг! Ааааа!

Он покатился кувырком прочь от злобной твари, уже выцелившей его в узком тоннеле посреди океана. Если бы низушек увидел тёмную пропасть под собой, он бы точно помер со страху, но ему хватило ума не любоваться такой красотой, а шмыгнуть прочь, сверкая пятками.

- Кааааааар! - ехидно выкрикнул воронёнок, догоняя незадачливого Лонтрамма и больно клюнув его в пятую точку. Он аж распластался на полу, начав кататься, вопя от боли и обиды, кусаемый и истюканный, пока ошарашенный зелёный ящер пытался разобраться, как вернуть бестию обратно в форму оружия. Именно в этот момент на него набросился затаившийся противник, повалив на пол. Два змея вцепились друг в друга, кусаясь, борясь, катаясь по по полу в ожесточённой драке. Спикировавший на плачущего от боли низушка воронёнок глянул на своего нерадивого хозяина, отчаянно сражающегося, блеснул глазом. Затем загоготал, да загоготал зловеще, торжественно. И всё. Начал чистить перья.

- Дрянная птица, пустиииии! - сквозь слёзы сетовал Лодошмыг, едва удерживаясь от бранных слов и отчаянно пытаясь выбраться. Но крепки когти надёжно держали его, - Кааааааар!

Персист уже нащупал топорище, собираясь покрепче вдарить этим дрыном прямо по голове более крупного Кассата, но тот шлёпнул его по лицу хвостом и выбил деревяшку из руки, начав злобно царапаться. Деревяшка плюхнулась в метре от барахтающегося Лодошмыга, и он сумел ухватиться за неё прежде, чем злобная волшебная птица клюнула его в руку. Взмах - и той прямо по клюву приехал крепкий кусок дерева, распластав на стеклянной стене. Но это её нисколько не задело - лишь раззадорило. Она вновь издала своё - Краааааааа! - и, словно снайпер, нацелившийся прямо на низушка, с умопомрачительной скоростью сиганула вперёд. Малыш вскрикнул, с места прыгнув на добрый метр выше своей головы. Острый как игла клюв просвистел у коротышки между ног и треснул!

- Ох-хоо...

Кажется, это выдохнули все трое. Даже кутерьма на полу утихла. Птица не треснула - зело крепкая была, бестия. Не то что стенка тоннеля. Кажется, обсидиановый воронёнок и сам заподозрил что-то неладное, ибо лишь округлил глаза, захотел вновь издать звук. Ту-то его смело. Выбило как пробку. Поток воды, плотный как камень, ворвался внутрь, выплёскивая всех разом из тоннеля, смывая прочь. Низушек даже звука издать не успел - просто забулькал, щепкой уносимый течением. Земноводные следовали его красноречивому примеру. Водный пласт уносил их, шлёпая о стенки, сбивая о плывущую мебель и других членов персонала научной лаборатории. Добрый сын дома Лонтраммов так и не смог сказать, сколько длилась эта гонка - должно быть, не меньше двух минут, хотя отсеки были перекрыты куда раньше.

По итогу он, двое спесивых ящериц и ещё с десяток не менее мокрых их коллег плавали в импровизированном бассейне в зале отдыха. Мимо проплывали какие-то журналы, фигурки, фрукты и чьё-то надувное кресло. На него-то низушек и заполз ипровизированным крабьим стилем.

- Фуууух... Таких диких купаний у меня ещё не было. Даже в Микуале по весне не было такого течения, и это по словам моего старшого братца! А он-то по Фиоптерису успел поколесить, всякое повидать, да так, что и на троих приключений хватит! А уж сколько он мне их рассказывал! Особенно по ночам - ночи-то в Хамельцгорне у нас хорошие, тёплые, а уж летом просто загляденье - чтобы папенька с маменькой не ругались. А-то они всегда ему говорили, что это скверно влияет на мой характер. Ну и, где же мой характер скверный теперь? Я бы сказал очень... - самозабвенно болтал сам с собой Лодошмыг, обращаясь ни к кому в частности, но ко всем отмокающим в общем. Те, кажется, были в полуоборочном состоянии от холодной воды, - Ох!

Низушек выловил проплывавшее мимо топорище с обожжённым узором. Вскоре к нему подплыл и каменный воронёнок, жалостливо шлёпая каменными перьями в воде, безуспешно пытаясь выплыть на поверхность. Лодошмыг качнул перед ним обухом, и тот потянулся к нему. Хлоп - и вот воронёнок встал на место, вновь слившись в единое оружие с внушительным - по меркам низушка - дрыном. Затем выловил и проплывающий мимо рюкзак.

Коротышка расплылся в улыбке и достал термос с тёплым чаем, начав насвистывать какую-то мелодию. Кажется, не всё так плохо

Отредактировано Лодошмыг Лонтрамм (04.07.2023 03:01)

Подпись автора

◉ Вк
◉ Анкета
◉ Техтема