Загадка Сумеречного ущелья

Участники: все находящиеся в локации.

   Фьюр Гиз: Финансово-техническая тема персонажа -  Фьюр Гиз

Основные правила

1. Минимальный размер поста — не установлен.
2. Время ожидания игрока за круг — двое суток.
3. Посты должны быть написаны грамотно, учитывать предыдущие действия других игровых персонажей, если такие имеются, не содержать отыгрыша за чужих игровых персонажей.
4. Посты должны соответствовать здравому смыслу и логике.
5. За каждый круг персонаж может получить дополнительный балл опыта от гейммастера, если его посты не нарушали правила.
6. Если игрок пропускает круг, он может получить штраф в размере одного балла.
7. За один круг персонажи могут отписать больше чем один пост каждый.
8. Если игрок пропускает три круга подряд, гейммастер может вывести его из игры любым способом.

* * *

Жаркий день клонился к закату, заполнив улицы прохладным дыханием реки. Засушливым летом в Хамельцгорне делать ровным делом нечего, городок замирает от жары, и лишь жирные пасенцы неохотно плещются в обсыхающем Риирге, и в самые щедрые на паводки годы не занимавшем более версты в ширь. Но сейчас, весной, жизнь ещё бурлила, отдаваясь гулом голосов от каменных стен старой крепости.

Где-то недалеко от выезда к полям, дверь корчмы хлопнула, выпустив малый отзвук кутежа внутри. Старый волшебник, отерев бороду от пива, зашарил по карманам мании в поисках чего-то. Выудив из кармана пухлый конверт с знакомой печаткой, полученный им с полчаса назад от шустроногого разносчика, он сломал печать и заглянул внутрь. Прочтя краткое письмо, он непонятливо сморщил брови, а затем выудил из конверта небольшой мешочек, аромат которого заставил кончики его губ чуть приподняться. Вскоре в его руках показалась длинная курительная трубка, поблескивающая пузатым боком на ковес'ане, которую он тутже сунул в зубы. Аккуратно развязав мешочек, он ссыпал горстку тёмной травы в трубку, аккуратно утрамбовав ту на дне. Сосредоточенно дыхнув на пустую ладонь, он оглядел забрезживший на ней свет. Маленький комочек тепла дёрнулся, качнулся на грубой поверхности, вспыхнул и игриво запрыгал на ладони, озаряя волшебника крохотным сиянием.

- Ну, ну, малыш. - протяжно захохотал волшебник словно от щекотки. Затем погладил духа огня указательным пальцем руки, в которой держал трубку, но сразу отдёрнул, обжигаясь. Тем не менее добрая улыбка не сошла с его губ. Он вновь произнёс: - Ну, малыш, прыгай.

На краткое время появившиеся в огоньке детские черты лица ответили тому призрачной улыбкой, и искра, описав дугу, запрыгнула ровнёхонько в табачную камеру. Предусмотрительно положенная трава занялась и волшебник, подождав минуту-другую, с удовлетворением вдохнул синеватый дым.

- М-м-м... - вновь затянулся он, смакуя едкую сладость. - Хороша-а... Взаправду, как хороша... Не обманул...

Прикрыв от удовольствия глаза, он задумался над содержанием только что вскрытого письма. Свой приезд в Хамельцгорн он мог бы назвать почти случайным, если бы не полученное им мару назад сообщение. В нём его старый приятель Тымавинни, с коим он с давнешних времён водил дружбу и коего навещал раз в два-три тау, держатель самой авторитетной в Хамельцгорне лавки магических товаров, попросил его о небольшом, но весьма странном одолжении. Именно из-за того сообщения он проехал свыше пары сотен вёрст с самого Рудрайга в компании небольшого сундучка, что сейчас покоился в его комнате на втором этаже, в гостинице "Скоротоп". А полученное им в корчме письмо, также от Тымавинни, настоятельно просило волшебника как можно скорее заглянуть в лавку, носящую гордое название "Шкатулка Звездочёта", прилагая к тому привычный для их переписки подарок - немного курительной травы.

Размышляя над чудным поведением приятеля, волшебник не сразу обратил внимание на подошедшего к нему. В очередной раз глотнув дыму, которого ранее не пробовал – новый сорт, по словам Тымавинни – он приоткрыл один глаз, осматривая незнакомца. Тот был неместным: странная технологичная одежда, выглядывающая из-под плаща, и несколько медальонов определённо магического толку явно выделяли его в глазах волшебника. Здешняя молодёжь на показ выставляла свои восточные безделушки, а этот лишь скрывал. "Скорее всего с востока, а может и несколько северней... Гм... А он, право слово, занимательно похож на шпика." – незатейливо подумал волшебник.

- Приветствую вас, волшебный магик. - тихо сказал ему незнакомец. Так, как часто делают это в Йонтэль Фун Глайде. Даже в Арксе жители не настолько потешны.

- И я вас, добрый путник. – не выняв трубки изо рта ответил волшебник. Приподняв шляпу, добавил: - Гиссамут из Нарима, волшебник. Чем может скромный старец услужить вам?

- К сожалению, не знаком с вами, уважаемый магик Гиссамут, – начал незнакомец, зашуршав под плащом, словно шаря в карманах. - Но я здесь по одному неофициальному делу, и, потому, хотел бы обратиться к вам с небольшой просьбой.... Я ищу кое-кого. Вы, случайно, не могли видеть его? - При этих словах он показал волшебнику аккуратный квадрат чего-то, похожего на пергамент. Гиссамут не был сведущ в магии восточных земель, но знавал про существование артефактов, способных заключать реальность в крохотный пергамент, подобный картине. Насколько он помнил, называлось это Витогрифией.

- Нет, добрый путник. – медленно покачал тот головой, внимательно осматривая собеседника.

- Тогда, возможно, вам знаком этот знак? - повторно обратился неизвестный, протягивая другую витографию.

Волшебник вновь глотнул дыму: - Не видывал я этого мужа. Здесь я лишь проездом, навещаю старых друзей. Люду моего возраста в пору искать не незнакомцев, но оставшихся ещё на этом свете товарищей.

Неопределенно пожав плечами, волшебник чуть повернул голову, наблюдая за рыжеватым небом. Его фигуру в старой мантии окружали синеватые переливы дыма, словно таинственная магия. Незнакомец с востока кратко кивнул, убирая пергамент.

- Благодарю вас, магик Гиссамут. – низко протянул он, наблюдая за задумчивым волшебником. Потянувшись, будто желая ещё что-то сказать, он отшатнулся от стайки пробегающей мелюзги, сбежавшей от матерей и с улюлюканьем подбирающей камни с мостовой. Проводив их взглядом, он наткнулся на торчащий в центре площади висельный столб. Тихий ветерок спокойно покачивал повисшую фигуру. Цепи на безвольных руках звякали каждый раз, когда запущенный одним из мальчишек камень попадал в цель, сопровождая победоносные крики.

- …что это? – металлическим голосом спросил чужак, не отрывая взгляда от покачивающегося тела. Волшебник сразу ощутил этот чудесный ступор, когда выходец с востока встречается с чуждыми ему западными обычаями. Впрочем, будь это тем, что незнакомец подумал, сам Гиссамут бы был раздосадован.

- Вы, видно, недавно в этих краях и слыхом не слыхивали о "проклятии", витавшем над Хамельцгорном, право? Я сам знаю не столь многого, но при мне говаривали, будто градоначальник места себе не находил, и от большой печали решил ныне не цацкаться с... этими... преступными елементами... – тут волшебник сделал паузу, укусил трубку за мундштук и оглянулся на только что вышедшего из корчмы.

- На дыбу он их, раз так! И все дела. Вона, аккурат двумя утрами ранее велел повесить... Пугало! Ежели ентот мешок навозный и вправду кишки пускал нашему люду, напяльте на меня бабьи юбки! – буркнул русый гном, отирая жирные руки о края кафтана. Прервавшись на отрыжку, он продолжил нести свою речь: - Всё енто сила нечистая, говорю вам, да токма не ентот всю пакость совершил. Но градоначальник спаситель, сучья матерь! Вздернул тряпки! Токма хер там выйдет, бороду даю на отсечение. Попомните, мать его, моё слово!

Смачно высморкавшись, он сплюнул под ноги и, пьяно пошатываясь, зашагал прочь. Волшебник лишь пожал плечами, тенью улыбки озаряя оглушённого чуждыми порядками путника. Тот, покачав головой, шагнул к двери, скрываясь в питейном заведении. Гиссамут кратко ухмыльнулся, выпустив колечко дыма. Некоторое время он так и стоял, щурясь от прячущегося за черепицей светила и встречая ветер лицом. Повернув от чего-то голову, его взгляд коснулся той самой фигуры, что болталась под  самой палкой на площади, видневшейся в конце улицы. На грубой ткани, покрывающей голову и у шеи стянутой крепкой верёвкой, темнела разорванная прореха в форме уродливой улыбки.

- Тьфу ты, ведьмина проказа... – хмуро пробормотал он, направившись в противоположную сторону. До заката ему нужно непременно посетить Тымавинни.

* * *

Отредактировано Чучело (15.02.2020 05:23)

Подпись автора

Возник вопрос - обернись, и Тень нашепчет тебе ответ.

* * *

Ранним утром, чуть прохладным, от чего он вынужден был постоянно тереть нос рукавом, Гиссамут направился к "Шкатулке Звездочёта". Неся подмышкой мантии небольшой сундучок, защищённый чарами собственного изготовления, он вновь щурился яркому светилу, Ковас’Ану, вздымающемуся над крышами Хамельцгорна. Дивило его, с какой силой оно дарило своё тепло в этом, казалось бы, непримечательном городишке, и волшебник радостно думал, что понимал, почему же Тымавинни остался здесь, а не направился с ним в Рудрайг или в более крупный Пинтхьян.

"Знамо дело," - почесал он бороду, - "Что вчера вечером мне следовало поторопиться. Зная его, раз уж он пригласил гостей, то должен был ждать до самого позднего вечера... Но я так и не застал его в лавке. Должно быть, со старым Тымавинни приключилось что-то необычайное. Иначе зачем же он требует это..."

Волшебник скосил взгляд на сундучок подмышкой. Отнюдь, запрошенная другом посылка не содержала в себе никаких крайне опасных артефактов или бесценных сокровищ. Лишь дюжину весьма непростых в создании эликсиров, да несколько дополнительных алхимических ингредиентов. Гиссамут смутно и поверхностно был знаком с алхимией и её чудесами, но тот, у кого он раздобыл всё это - непревзойденный мастер алхимии, преподающий в Высшем Магическом Институте при Рудрайге - с безошибочной определённостью заявил, для чего же подобное могло сгодиться. И Гиссамута напрягали мысли о том, для чего они могли понадобиться безобидному лавочнику, которым он знавал Тымавинни.

Отыскав, наконец, среди воспоминаний давних тау образ той лавки, что он когда-то посещал, он безошибочно вспомнил дорогу. Память редко подводила старого волшебника, и он был крайне горд этим скромным достижением. Встав перед нужной дверью, изобилующей магическими защитными вставками из чёрного металла, он трижды постучал в кольцо, а затем приоткрыл необычайно лёгкую для своих габаритов дубовую дверь, с внутренней стороны покрытую рунами.

- Старый добрый друг. - выдохнул он, увидев знакомое лицо, обрамлённое немного курчавыми седеющими волосами. - Рад тебя видеть.

* * *

Подпись автора

Возник вопрос - обернись, и Тень нашепчет тебе ответ.

* * *

Старый волшебник с радостью распростёр руки, и лишь сундучок подмышкой мешал ему полностью раскрыть вторую руку.

- Гиссамут... - прошептал старый хоббит, расширив глаза: - Гиссамут из Нарима! Старый добрый друг!

Ловко выйдя из-за прилавка, он бросился к волшебнику, пролетая мимо полок со склянками, амулетами, оберегами и перегонными кубами, мимо вешалок с волшебными мантиями и загадочными шляпами необычайных форм и расцветок, попадая прямиком в руки друга.

- Ох, Гиссамут, хвала Вершителям, что ты прибыл так скоро! Как хорошо! - они крепко обнялись. Домво Тымвинни, старый хоббит, доходящий волшебнику до пояса, с привычными ему энергией и пружинистым шагом повёл того вглубь лавки, мимо звенящих, трещащих, вспыхивающих и сияющих безделушек. Всё здесь было так, как любил Домво: с уютом, с напускной беспорядочностью, со множеством мелких деталей. Усевшись за тяжёлый круглый стол, Гиссамут спокойно ожидал, переговариваясь с хоббитом на отвлечённые темы. Тот бодро орудовал на маленькой кухне, шарил по шкафам, заваривая чай - а уж в чае он разбирался прекрасно, и за это в том числе Гиссамут любил своего друга. Неспешные полчаса с его прихода пролетели незаметно; всё это время окованный сундук лежал у ног волшебника.

- Да уж, исключительно забавный вышел случай, ха-ха-ха! Я уж думал, так и застряну в колодце навечно, аки лягух какой-то! - звонко захохотал мистер Тымвинни юношеской улыбкой на постаревшем лице. Но обрвал себя, резко сменив тему: - Кхм... Надеюсь, ты привёз что я тебя просил? Ну да, ну да, ты ведь не мог обидеть старого приятеля и не исполнить его просьбу... Знаю, что могу не сумневаться в тебе, дорогой Гиссамут, и ты не мог не помочь старому приятелю... Ведь ты, право, привёз? - в привычной себе манере справился Домво Тымвинни.

- Привёз, Домво. - спокойно ответил волшебник, а затем в очередной раз поднёс чашку ко рту. - Не мог же я тебе отказать, вернёхонько? Чудесный чай.

Отложил, наконец, чашку, и опустил свой багаж на стол. Сняв широкополую шляпу, Гиссамут положил твёрдую ладонь на замок, а затем, прикрыв глаза, произнёс отпирающее заклинание. Крышка щёлкнула с характерным звуком, и он отворил сундук, повернув тот к хоббиту.

- Так-так-так, это оно? Ну-ка... Проверю чисто из любопытства... Раз, два... пять, девять... Дюжина флаконов. Как я и просил... - спешно начал Домво, перебирая бутыли из тёмного стекла, рассованные по секциям сундучка. Выхватив одну, он задумчиво посмотрел сквозь пузатый бок бутыли, зачем-то щёлкнул по ней пальцем, прислушиваясь. Затем вытянул пробку, аккуратно провёл носом над горлышком, побледнел, закрыл флакон. - Это ведь… Две капли концентрированного сока живоплюя, пепел из шерсти зубравчатого полеската, кровь…

- Да, это оно. – прервал его волшебник, опустив руку в мантию. - Всё точно по указанному рецепту, друг мой. Я обратился к специалисту своего дела из Рудрайгского Высшего Магического Института, ошибки исключены.

- А те ингридиенты… Надеюсь, не забыл про них? Ох, Гиссамут, ты же не мог их оставить? – напряжённо начал оглядываться хозяин лавки, перебирая флаконы. Волшебник улыбнулся про себя тому, каким беспокойным может становиться жизнерадостный Домво.

- Спрятаны под дном. Все три: гарнец слёз двадцатилетней поющей бразы, пятдесять золотников тёртого зуба василиска и… – старик в мантии помолчал, выкладывая на стол свою трубку.

- И логгокские кристаллы? - нетерпеливо продолжил хоббит, выкладывая флаконы и приподнимая дно. Волшебник обречённо кивнул, зная, что друг даже не смотрит на него. Самым паршивым было даже не то, что очищенные логгокские кристаллы были строго запрещены на территории Инклемберга, так как могли быть использованы для создания сильных дурманов и особенно поганых зелий.

- Надеюсь, Домво Тымавинни, ты протрудишься объяснить, зачем, а точнее, для кого ты собрал эти ингредиенты? Я не мог не поинтересоваться, зачем же они нужны. При всей моей благосклонности к тебе, потрудись объяснить, к чему тебе Зелье искажения сущности? – помимо того, он достал небольшую щёточку, которой начал вычищать трубку. Признаков пристрастия к дурману в друге он не заметил, но также не мог взять в толк, к чему тому подобное зелье. Он слышал о нём разные легенды, и если верить хоть сотой их части, то лучше вовсе забыть о его существовании.

- Эт-то… Непросто буде объясниться… Дело в том, что неболее двух мару назад ко мне явился господин Раллонуст, градоуправитель Хамельцгорна сразу после своего покойного папеньки, скончавшегося тау три тому назад. Так вот, прибыл Раллонуст поздно вечером, беспокойный, бледный как мел и хмурый более обычного, обратившись с весьма деликатной просьбой… Достать ему флакон того самого зелья! Я, разумеется, выспросил, откуда господин знаком с подобного свойства эликсиром, на что тот решился промолчать. Я, знамо дело, предупредил его о действии всяком, производимым этим зельем, пытался отговорить, но тот стоял на своём. Конечно, никоего худого умысла я не имел, но смог-таки ему достать зелья – сохранились у меня кое-какие запасы. Да и отказать-то ему неможно; дело государственной важности, так он, по крайней мере, утверждал. – поведал хоббит, ощупывая свою жилетку.

- И? - пробормотал Гиссамут, замерев с трубкой и щёткой в руках.

- И ушёл. Но не прошло и полмару, как явился он сызнова… И сызнова спросил этого жуткого зелья. Я не мог ему отказать… - грустно вздохнул  Тымавинни. Он приглаживал непослушные волосы, ходя взад-вперёд. - Как ни чудно, но после третьего, представь себе, раза я смекнул, что ингредиентов на последующие "просьбы" у меня не найдётся... И-и... отправил весть тебе.

- Хм-мм, понятно. Но зачем же ему оно могло понадобится… Более того, несколько приёмов. Страньше не бывает. – с видимым измышлением волшебник сунул себе в зубы трубку, но, поперхнувшись, тут же вынул. - Ох, ведьма… совсем забыл прочистить!

- Точно! – одновременно воскликнул хоббит, бросившись в одну из комнат. Пока же Гиссамут прокашливался, стирал редкие слёзы с глаз и прочищал наконец трубку, Домво успел вернуться, держа в руках небольшую шкатулку: - Ну не мог же я не отдариться, друже? Держи-держи! Тут… тут… новый сорт горного дымоцвета, который… Который я присылал тебе ранее, с письмом. Ты успел оценить? Вкус изум-м-мительный! Вершители, я чуть не лопнул, когда только раскурил! Да, в начале он особенно хорош, пусть после быстро тает. Но вкус!

Гиссамут из Нарима рассмеялся. Лицо его старого друга, постаревшего за тау разлуки, вновь сияло родной улыбкой. Он хохотал, слушая песнь из прошлого.

* * *

Покинув Домво Тымавинни не далее часу спустя состоявшегося разговора, Гиссамут решил прогуляться перед возвращением. Ему правда нравился этот город. И дело вовсе не в том, что хозяин «Шкатулки Звездочёта» настойчиво выпроваживал того, намекая на то, что ему необходимо готовиться к процессу зельеварения. Поминая годы, когда он на свою беду пытался обучаться этому искусству, он решил не тревожить боле хоббита своим присутствием.

Мирно прогуливаясь по улочкам и приветливо улыбаясь прохожим, что были несколько навеселе, он с неудовольствием подмечал, сколь пестрело тут от висельиц. Где-то сухие верёвки болтались без дела, а где-то пугали народ тёмными силуэтами. Сам Гиссамут чурался неприкрытой жестокости, хоть и принимал неизбежность выбора. И тем не менее, данный факт не сильно омрачал его гуляния. По пути он зашёл в несколько корчем, в коих люд шумел, аки в день солнцестояния – люди праздновали конец затянувшегося проклятия. Побывал на площадях, на рынках. Послушал, что люд болтает. И тот болтал разное.

Оторвав взгляд от причудливой вывески, на которой в чём мать родила красовался крайне натуралистичный бюст, явно написанный молодым художественным талантом, он едва успел отшатнуться в сторону. Бригада гномов расталкивала прохожих, подобно муравьям перенося огромную сваю, что исходила смолой, с тем лишь различием, что крыли окружающих немыслимыми выражениями да отдавливали несчастным встречным ноги. Успев убрать полу своей длинной мантии, волшебник услышал от кривоносого низкорослика под самым ухом: - Разойтись, кравины дети, разойтись! Копыта отдавим! Да куда ты лезешь! Ну, шпана, брысь, покуда не отмудохал!

Тяжело вздохнув, он поправил свою шляпу, чьи края едва держались под собственным весом, и пошёл к центру площади, третьей по величине в Хамельцгорне, в центре которой беззаботно журчал небольшой фонтан, оплёскивая близ носящуюся детвору облаками брызг. Склонив руку, он коснулся пальцами воды, чуть затянутой зелёными разводами, и немедленно поднял голову. Он повернулся вправо, затем влево, выглядывая что-то. Будто он увидел старого знакомого.

Он никогда не был хорошим эмпатом, иногда обманывался предчувствиями, попадая в курьёзные ситуации, за которые краснел даже спустя многие тау, но сейчас незамедлительно обратил внимание на того человека. Бледнолицый мужчина, укутанный в мантию, строго чеканил шаг посреди неплотной толпы площади. Окружившая его полудюжина крепких ребят - все вооружены – старательно притворялась совершенно случайными людьми, но волшебника они не смогли провести.

Холодок пробежал по спине, желание действия налилось в мышцах, лёгких, но заклятие запуталось в языке: Гиссамут опоздал.

* * *

Лимион утёр пот.

Тонкая мантия, потёртая и без каких-либо изысков, скрывала его, и он искренне надеялся, что не будет обнаружен. Он признавал, что, против правил, был нетерпелив. Но его состояние без "лекарств" ухудшалось – и он не мог не отдавать себе в этом отчёт, хотя лёгкие обмороки не давали большего повода для беспокойства, нежели постоянная тягость ответственности.

Он торопливо шёл через площадь, ожидая возможности как можно скорее скрыться с глаз – недоверие разъедало его душу. Он постоянно ощущал какую-то опасность, но кратко оглянувшись на площади, не заметил ничего подозрительного, лишь крепче сжав в руке продолговатый свёрток. Когда Лимион, поглубже натянув выцветший капюшон, побрёл через шумевшую перед самыми людными часами площадь, то упорно не замечал окружившую его шестёрку. Те холодно следили за происходящим, ожидая момента. Этот момент застал Лимиона неожиданно.

Странно, но сам Лимион ощутил, как за момент перед этим зашевелились волосы на затылке, а в груди садануло болью. Затем он вздрогнул.

Смертельный порыв накинулся на него, грозясь уничтожить.

* * *

Отредактировано Чучело (16.02.2020 15:55)

Подпись автора

Возник вопрос - обернись, и Тень нашепчет тебе ответ.

* * *

Гиссамут обречённо сжал губы. Слишком поздно он заметил иного, кто также выделялся среди толпы, и вряд ли он мог сказать, виновата ли в том его долгая жизнь или способности в эмпатии. Высокий мужчина, появившийся на краю зрения, исчез на мгновение в тёмной вспышке, в другую уже набрасываясь на того, что был в мантии.

Шестеро вокруг него отреагировали с мельчайшим отставанием: волшебник заметил, как их руки потянулись к оружию, любовно выскальзывающему из ножен и поясов. В этот момент что-то упало внутри Гиссамута, предвосхищая утрату. Ему было жаль, что кто-то пострадает.

Но он ошибся: это подтвердили оглушающий грохот, взмывшие в воздух осколки мостовой, заблестевшие в воздухе всплески крови и синеватый всполох, искрящийся светлыми молниями, внезапно разорвавшийся у ног вступивших в схватку. Дымно-чёрный шлейф от брошенного заклятия, что волшебник не сумел ощутить, мгновенно растворился в воздухе, почти не позволяя определить место, с которого был запущен. Не дожидаясь никакой реакции и не смотря на изувеченных людей, он поднял руку, с которой стекали капельки воды.

* * *

Отредактировано Чучело (16.02.2020 17:03)

Подпись автора

Возник вопрос - обернись, и Тень нашепчет тебе ответ.

* * *

Рассеявшийся свет открыл ужасную картину. Место, где стоял мужчина в мантии, пылало жаром и дымом, вокруг падали ошмётки несчастных, попавших под удар, в том числе двоих из окружавших его. Щебень падал на окружавших людей, аккомпанируя проливающимся каплям кровавого дождя.

Внутри Гиссамута полохолодело, но губы его продолжили шептать заклинание. Капельки воды у его поднятой руки взметнулись, застывая маленькими кристаллами.

Он не сумел увидеть, куда делся отбросивший мужчину в сторону, но и его должно было задеть взрывом. "Нет, нет, не то. Забудь о нём, Гиссамут, сейчас тебе нельзя отвлекаться. Есть нечто, что нельзя игнорировать" – пронеслось в голове, и он мысленно кивнул сам себе. Он не мог забыть о том, кто устроил эту бойню.

Совершив пальцами жест, он за секунду закончил чары, прислушиваясь к ощущениям. "Где он? Откуда он мог ударить? Куда мне направить закинание?" Ответ пришёл сам собой, и он вскинул руку. Капли воды, витавшие в воздухе над местом взрыва, заискрились, обращаясь в толстый слой льда, полусферой заслонивший небо на пострадавшими. Прогремел взрыв.

Второй всполох страшной силы, который он вновь не почувствовал, врезался в зачарованный магией лёд, с оглушающим взрывом разбрасывая сотни тысяч ледяных осколков. Предвидев это, волшебник склонил руку, совершив обратный жест. Заряженные кинетической энергией острые кристаллики льда вновь обратились в воду, пролившуюся на толпу и размазывающую кровь по мостовой.

Гиссамут, жертвуя силами, мгновенно сложил ладони вместе, делая новый жест и направляя кончики указательных пальцев туда, откуда, как он успел заметить, было выпущено второе заклятие. Но никого там уже не было.

Шум битвы стих, уступив место крику и плачу. Усталый старый волшебник печально вздохнул, отирая бороду. Кровь стояла у него перед глазами.

* * *

Когда прозвучал первый взрыв, Лимион оглох. Некто, набросившийся на него мгновением ранее, исчез, бросив его на мостовую. Он упал на бок, ощутив хруст под рёбрами, а затем схватился за ухо от оглушающей боли. Кровь потекла сквозь приложенные пальцы, измазывая тёмные волосы. Он сжал зубы, не закричав, но не смог сдержать мучительного стона – бок горел огнём. Второй взрыв, звон льда и падающие капли он не заметил: Лимион с ненавистью глядел на остатки свёртка, шипящие, поблескивающие треснувшим стеклом и пузырящимся содержимым, что стремительно растекалось по земле и испарялось, оставляя чёрные следы. Он выругался, ударив кулаком по мокрому камню, а затем встал на пошатывающихся ногах.

Картина разрушения встала у него перед глазами. Он огляделся, заметив отпрянувшую толпу, разглядел кровавые останки тех, кого, по видимому, задел тот взрыв, что он не заметил – он не придал внимания тому, что сам чудом избежал увечий, отделавшись лишь лопнувшей барабанной перепонкой в правом ухе. Схватившись за бок, он повернул голову, заприметив чёрный силуэт, неуверенно пытающийся подняться с земли. Но прилетевшее тому в спину заклятие прибило того к мостовой.

"Так это ты…" – с ледяной злобой подумал Лимион, ощущая, как пламенем обжигает травмированный бок. "Это был ты, ублюдок."

Один из тех, что окружал прежде Лимиона, но пострадал меньше других, набросился на оглушённого убийцу, с размаху заехав тому в челюсть и прижав к камню. Новые заклинания, посыпавшиеся на лежащего человека со стороны спешащих гвардейцев, не позволили тому дать отпор или же сделать что-либо. Он мог брыкаться, рваться, но в конце гвардейцы смогли скрутить его, надев оковы из сплава двимерита, блокирующие проявление магии и сверхъестественных способностей.

Тот из шестёрки, кто смог оправиться вторым, убрал оружие в ножны и подал Лимиону плечо, позволяя уменьшить боль при ходьбе. Но так или иначе, все из его охраны были покалечены: одного разорвало на куски, оставив лишь пару кусков. Второй лежал с обрубками ног в луже собственной крови. Третий с болью хватался за окровавленную руку, повисшую плетью. Остальные отделались лишь ушибами, да из ушей, как и у него самого, у них текла кровь.

Увидев обезоруженного и прижатого к земле убийцу, он заскрипел зубами – сукин сын избежал взрыва, лишь едва подпалив плащ. Но морда у него уже синела вспухшим синяком. Лимион, сдёрнув капюшон, прорычал:

- Именем закона Хамельцгорна... – но мгновение он осёкся. Детское желание немедленно вздёрнуть эту мразь, как и бушующая ярость, порождённые болью, улеглись, уступая место холодному разуму. Он, пересиливая злобу, прошипел: - …я приговариваю тебя к пожизненному заключению в казематах. Бросьте его в темницу.

Он хотел было отвернуться, чтобы не провоцировать себя на большее, но его прервал чей-то окрик:

- Постойте, мэтр! – запыхавшийся старик в мантии, пошатываясь, пробирался сквозь окруживших преступника гвардейцев. Он махал своей большой и старой широкополой шляпой, стараясь привлечь к себе его внимание. - Мэтр, прошу, не будьте скоры на расправу! Он невиновен! Я ручаюсь за него, он не желал вам зла!

Жуткая гримаса едва проявилась на лице Лимиона, но он сразу же взял над собой контроль, не бросив: - Это решат мои дознаватели. Прочь от сюда.

- Нет… я не могу. Я не могу согласиться с этим! – обречённо ответил старик, и мужчина понял, что того не переубедить.

- Старика тоже в тюрьму. Пусть он там объяснит палачу, зачем его "невиновный" набросился на градоуправителя Хамельцгорна и убил двоих его гвардейцев.

Он отвернулся от смирительно принимающего цепи старика в мантии, сжав до крови кулаки. Его город всё еще заражён проклятьем.

* * *

Ссылка на продолжение: Казематы

Отредактировано Чучело (16.02.2020 20:24)

Подпись автора

Возник вопрос - обернись, и Тень нашепчет тебе ответ.

Потрепанный воин устало брел к барбакану. Его броня была вся в трещинах, вмятинах, а на шлеме отколота часть металла, в области правого глаза.
Одежда была грязной, в красных пятнах и разводах. В правой руке воин держал осколки своего меча. Фьюр, в сопровождении чучела дошагал до врат, где им сразу перекрыли дорогу гвардейцы, чьи алебарды скрестились в единую преграду. Черная фигура не смотрела на них, а пустая глазница лишь придавала этому атмосферы. Будто живой труп предстал перед стражниками. Фьюр небрежно достал помятую бумажку и ткнул стражнику в грудь - документы от градоуправителя. Не дожидаясь ответа он пошел дальше, пока ошарашенный гвардеец перечитывал документ.  Стражники, шокированные происходящим, не сообразили остановить воина.

-Мы должны убить эту тварь...-прервал всех Фьюр. Воин стоял спиной к ним у кровати. - Мы обязаны ее остановить, как можно раньше.
Воин повернулся лицом, схватил Гиссамута за руки. Пустые глазницы смотрели прямо в душу магу:в них, едва заметно тлели два уголька. - Скажи мне, старик. Скажи мне, что я должен знать об этой мерзости.

Воин успокоился. Он смиренно начал снимать с себя броню, элемент за элементом.  Когда воин освободился от доспеха, он сразу же стянул с себя черную рубаху. Взору присутствующих показались шрамы от ран, которые недавно вскрывала сила, в своем буйстве. Вены и артерии слегка подсвечивались алыми, слабыми импульсами - в такт сердцебиению. Но открытых повреждений уже не было, лишь темноватые пятна на месте рассосавшихся синяков. - Вот. - сухо отчитался Фьюр.

- Мне понадобятся некоторые ресурсы. Старик, ты сможешь организовать мне доступ к кузнице? У меня было с собой немного денег, могу раскошелится. - параллельно воин принял зелья от лекаря. - Мне это выпить сейчас, или после? - он поднял флаконы перед лицом Чинкинса.

Фьюр сначала осушил все склянки с зельями, быстро, как воздуха вдохнул. Он закинул голову к потолку, перед взором был бескрайний космос. Фьюр повернулся лицом к волшебнику, который теперь представлялся ему в виде сплетения нитей и огней. Воин сосредоточился на субъекте, и тот начал приобретать знакомый образ Гиссамута, но все еще расплывчатый. В черных впадинах, на месте глаз яснели красные огоньки. - В порядке. - улыбнулся Фьюр. - Но повязку на глаза придется надеть, а то люди и так  меня шарахаются. Буду теперь похож на восточного монаха! - рассмеялся мужчина.

Радостный смех прервался резким позывом, Фьюр дернулся к тазику и вывернул содержимое желудка в санитарную посуду. После того, как он закончил, вытер рот тряпкой и вернулся к разговору.  - Волшебник, а тот металл, из которого были сделаны наши оковы, он может навредить этой твари?

-Старик, где-то в моей рубахе есть камушек, который мне кинуло Пугало за воротник - поищи. - голова лежачего повернулась в сторону чучела, наблюдавшего за ними. - Расскажи нам, что это за штука. Ты же не просто так ее подобрал?

- Понятно, какая-то мразь решила развлечься. - воин застонал от нетерпения. - Ну же, старик, не томи!

- Значит, по идее, Эльминарий должен отступить, если мы сняли контролирующий каталист. - выдвинул предположение Фьюр. - Этот градоначальник замешан, по уши. Его не просто так хотели убить тогда, на площади. - воин лежал неподвижно, не смея ослушаться указания лекаря. -Нужно прижать этого "правителя"... но тварь нам придется убить, в любом случае.

Воин принял ткань и завязал глаза платком. - Я думаю, что честный и благодетельный муж не будет боятся так, как боялся он. От него несет таким гадким, подлым ужасом, будто он бежит от кары. В любом случае, у меня к нему много вопросов, и если честно - я добуду ответы.
Образовалась недолгая пауза, которую снова прервал Фьюр. - Спасибо за платок. - он улыбнулся.

Продолжение: Административный район

Отредактировано Фьюр Гиз (29.02.2020 00:54)